Личностный рост

Предприятия китая на дальнем востоке. Дальний Восток. Что несут ему китайские инвесторы? Китай начинает «завоевание» Дальнего Востока России

Дальний Восток ждет китайских инвестиций в промышленность и транспорт. Официальный сайт Министерства Российской Федерации по развитию Дальнего Востока 5 апреля сообщил о том, что Китайская сторона вышла с инициативой о переносе на территорию дальневосточных регионов ряда своих предприятий таких отраслей как: металлургия, строительство и производство цемента, энергетика, машиностроение, судостроение, химическая и текстильная промышленность, телекоммуникация и сельское хозяйство.

На встрече директоров департаментов Минвостокразвития и ГКРР, Рустама Макарова и Чжоу Цзяньпина, был подписан документ о создании механизма регулярных консультаций и обмена информацией в сфере инвестиционного сотрудничества. Обсуждались вопросы привлечения государственных и частных китайских инвестиций в регионы Дальнего Востока.

«Мы готовы принять китайские предприятия и создавать совместные экспортоориентированные производства на дальневосточной территории» - заявил Рустам Макаров по итогам встречи.

«Уверен совместными усилиями мы сможем достичь результатов в максимально короткие сроки» - сказал его китайский коллега.

На совещании так же широко обсуждались планы по созданию международных транспортных коридоров на территории юга Приморского края. Для этого было решено в ближайшее время провести встречу с привлечением ведущих компаний КНР и России занятых в сфере транспорта.

Договоренность о взаимодействии между ведомствами была достигнута во время визита Министра Российской Федерации по развитию Дальнего Востока Александра Галушки в Пекин и зафиксирована в Меморандуме взаимопонимании по укреплению российско-китайского регионального, производственного и инвестиционного сотрудничества на Дальнем Востоке.

Выгодно ли это нам? Привлечение инвестиций, создание новых производств и как следствие рабочих мест - конечно выгодно. А дальше вопрос, как это будет реализовано.

Сразу после публикации новости на сайте, пошли сообщения в различных СМИ и блогах, о том что Китай захватывает Дальний Восток, перенесет к нам вредные производства и там будут работать китайские рабочие. Процитирую разъяснения для СМИ от Минвостокразвития:

Взаимодействие Минвостокразвития России с ГКРР Китая базируется на взаимопонимании по следующим вопросам: 100% соблюдение российского законодательства, не менее 80% - российская рабочая сила, безусловный приоритет российских поставщиков и подрядчиков.

“Российское экологическое законодательство - одно из самых строгих в мире, - подчеркнул Рустам Макаров. - Ни один проект, который не соответствует экологическим нормам, не может реализовываться по определению. Грязным производствам нет и не может быть места на Дальнем Востоке”.

Мы до недавнего времени в Европу собирались и принимали все очень высокие европейские стандарты в сфере экологии, что конечно хорошо. В Китае экологическое законодательство гораздо мягче.

А зачем это нужно Китаю? Сошлюсь на статью эксперта «Экспериментального Творческого Центра» Юрия Бялого «Экономическая война Китая» опубликованную в газете «Суть времени» 9 декабря 2015 г.

«Еще одна большая проблема Китая — огромные, созданные в последние, «тучные» для экономики годы, неиспользуемые или не полностью используемые мощности для инфраструктурного, промышленного, офисного и жилищного строительства. Которые опять-таки создавались в расчете на увеличение спроса на внутреннем и глобальном рынках и на прежние высокие темпы экономического роста.

Внутренний рынок страны в последние годы развивался очень бурно, параллельно росту доходов населения, и действительно в значительной мере заместил, с точки зрения экономики, доходы от экспорта. То есть экономика Китая стала гораздо менее ориентированной на экспорт. Тем не менее, созданные впрок избыточные мощности промышленности вну-тренний сегмент экономики в условиях кризиса использовать не в состоянии.

Китай в последнее время в качестве «подпорки» для экономического развития очень ак-тивно развивает сферу услуг. И уже получает на этом направлении весьма серьезные результаты. Однако опять-таки сфера услуг заметную часть избыточных промышленных мощностей страны никак использовать не может.

В результате внутренние инвестиции в производственные фонды неуклонно падают.

Раньше, перед началом нынешней волны мирового кризиса, темпы годового роста капитальных инвестиций достигали 50 %, а рост инфраструктурных инвестиций превышал 64 % в год! А затем темпы роста капитальных инвестиций начали снижаться, причем в последние три года они снижаются устойчиво и довольно быстро.

Но раз снижаются капитальные инвестиции, то одновременно и неизбежно падает спрос на всё промышленное сырье. И, соответственно, на продукцию сырьевых отраслей экономики, которые тоже испытывают всё более глубокое влияние кризиса.

В результате единственной возможностью полноценного использования накопленных «избыточных» китайских финансовых ресурсов, а также производственных и сырьевых мощностей, оказывается внешняя экспансия с прямыми зарубежными инвестициями, а также промышленными и инфраструктурными проектами».

Вот мы и видим реализацию на практике того, о чем говорит эксперт. Уже планируют переносить незадействованные производственные мощности, а так же, осуществлять широкомасштабные транспортные проекты. И китайский бизнес в этом очень заинтересован. Хотя официальная идеология в КНР коммунистическая, но экономически они живут по западным стандартам, значит построенный и не работающий завод - это вложенные и не приносящие прибыль деньги. Инвестиции вкладываются в большинстве случаев заемные:

«Следующая экономическая проблема Китая — огромный объем набранных китайскими корпорациями внутренних и внешних кредитов. Эти кредиты брались в расчете на выход мировой экономики из кризиса и дальнейший рост экспорта и внутреннего потребления. Выхода из кризиса, увы, не произошло, а кредитные долги остались. Причем большая часть кредитов (и, соответственно, долгов) фактически была скрыта от контроля, поскольку шла через «теневой» банкинг.

В результате у Китая весьма большой совокупный внешний и внутренний долг, в основном накопленный корпорациями. По разным оценкам, различающимся по «прикидкам» доли «теневого банкинга» в кредитах, этот долг составляет от 3 до 5 трлн долларов, некоторые аналитики говорят чуть ли не о $12 трлн. Но даже это сравнительно немного по мировым меркам: у большинства стран Европы отношение долга к ВВП существенно больше, чем у Китая. Тем не менее, такой долг с учетом его достоверно не известной «теневой» составляющей ставит под вопрос экономическую устойчивость многих, в том числе крупных, корпораций и банков».

Кроме экологии следующая тема для критики, можно свести к утверждению, что мы Дальний Восток продаем китайцам. Они завезут туда своих рабочих, так как наши значительно дороже. Опять таки, цитирую статью:

«В результате последних десятилетий стремительного роста китайская экономика обеспечила невероятно высокие темпы подъема благосостояния очень широких слоев населения.

Как мы видим, средние зарплаты в Китае выросли за десятилетие в 3 раза, а с учетом повышения курса юаня — в 4 раза. И в пересчете на доллары превысили $800 в месяц — очень солидный уровень для любой развивающейся страны».

Солидный - это не то слово, получается что средняя заработная плата в КНР при курсе доллара в 68 рублей, равно 54 400 рублей. Давайте сравним её с российскими зарплатами. Сайт «Деловая жизнь» сообщает , что средняя заработная плата в регионах России в 2015 году составила (тысяч рублей):

Приморский край 30,9
Хабаровский край 32,0
Амурская область 31,4

Для примера из нашего ЮФО:

Краснодарский край 23,5
Астраханская область 24,9
Волгоградская область 21,5
Ростовская область 21,2

Ни о какой «дороговизне» отечественной рабочей силы речь идти больше не может. По крайней мере, пока нефть не станет стоить больше 100$, а вам такого ни одна цыганка не нагадает.

Из всего объема иностранных инвестиций, привлеченных в ДФО в последние 2,5 года, львиная доля - 85% - приходится на КНР. За 2017 год объем вложений партнеров из Поднебесной в дальневосточную экономику увеличился на треть.

Встреча глав правительств РФ и Китайской Народной Республики в Пекине. На пресс-конференции по итогам этого мероприятия Ли Кэцян отметил, что "в этот раз мы вышли на новые договоренности о сотрудничестве на Дальнем Востоке. Мы собираемся увеличивать китайские капиталовложения в развитие Дальнего Востока, мы готовы импортировать оттуда еще больше российских энергопродуктов". Фото: Сергей Куксин / РГ

Новые условия

Как считает гендиректор Фонда развития Дальнего Востока (ФРДВ) Алексей Чекунков, потенциал инвестиций КНР в Дальневосточный округ огромен - десятки миллиардов долларов. О том, что он может и должен быть реализован, говорилось в ходе официального двухдневного визита в КНР премьер-министра России Дмитрия Медведева.

Мы собираемся увеличивать китайские капиталовложения в развитие Дальнего Востока, - пообещал на встрече с главой российского правительства премьер Госсовета КНР Ли Кэцян.

Тесные связи северо-восточных провинций Китая и ДФО сложились давно, но если раньше они носили почти исключительно торговый характер, то сегодня получили совершенно новый импульс благодаря начавшим действовать на Дальнем Востоке России экономическим инструментам - ТОР и СПВ.

В частности, мы отказались на территориях опережающего развития от налога на прибыль, который зачисляется в федеральный бюджет. Там нулевая ставка действует в течение пяти лет. И мы существенным образом уменьшили часть налога, которая идет в региональные бюджеты. Поэтому, естественно, приглашаем в эти территории инвестировать, - объяснил Дмитрий Медведев.

Китайский бизнес сейчас по-новому открывает для себя Дальний Восток. Предприниматели увидели, что те условия, которые создаются Российским государством, работают и благоприятны для развития бизнеса, - считает министр Российской Федерации по развитию Дальнего Востока Александр Галушка.

В помощь резидентам правительство России учредило Агентство Дальнего Востока по привлечению инвестиций и поддержке экспорта. Это ведомство работает с партнерами из разных стран мира, но первое зарубежное представительство было открыто именно в Китае. То есть теперь потенциальный китайский инвестор может получить консультацию прямо в Пекине, Харбине и Шанхае, для этого ему не надо приезжать в Россию.

Результаты предпринятых на высоком уровне усилий уже есть, - и немалые. Китайские партнеры охотно идут в нефтегазовую сферу, развивается сотрудничество в агропромышленной кооперации, высоких технологиях, жилищном строительстве.

О заводах и фермах

Один из самых масштабных российско-китайских проектов - строительство в Амурской области нефтеперерабатывающего завода на территории ТОР "Приамурская". Его инициатором выступает Амурская энергетическая компания (АЭК). Первую очередь комплекса планируется сдать в 2018 году. Вторая заработает в 2020-м, когда будет построен нефтепродуктопровод от села Березовка (РФ) до Хэйхэ (КНР).

Полпред президента РФ в ДФО Юрий Трутнев: Проект развития МТК "Приморье-1" и "Приморье-2" может стать стратегическим для взаимодействия России и Китая на Дальнем Востоке. Фото: minvr.ru

Основным инвестором проекта (с долей в 90%) выступает частный китайский капитал в лице компании "Мэнлань синхэ", - рассказал "Дыханию Китая" генеральный директор АЭК Александр Гордеев. - Всего в Амурскую область будет привлечено около 120 миллиардов рублей инвестиций.

С 2019-го завод сможет перерабатывать 4 млн тонн нефти и 2 млн тонн нефтегазового конденсата в год. Четыре пятых всей продукции будет следовать в Китай по трубопроводам, проложенным по дну Амура.

Немало новых проектов с участием китайского капитала реализуют и в Приморском крае. Так, инвестор свободного порта Владивосток "Производственная компания "Юбо-Сумотори" организует производство и дистрибуцию грузовиков бренда FAW. Плановый объем производства на старте проекта - до 2 тыс. автомобилей в год. Предприятие "ЭРЗО" создает в Уссурийске мощности по переработке использованных покрышек. "Приморская золоторудная компания" ведет разработку месторождения Золотой в Партизанском районе. Активную деятельность развернула корпорация "Чжундин" с инвестиционным проектом российско-китайской молочной фермы на 1800 коров. Перспективны также и планы компании "Производственный парк развития науки и техники в сельском хозяйстве и животноводстве "Таньюань", которые предполагают строительство животноводческого комплекса крупного рогатого скота в Шкотовском районе. Инвестор - консорциум частных лиц провинции Цзилинь.

В ЕАО резидент ТОР "Амуро-Хинганская" компания "Амурпром" приступила к сооружению завода по глубокой переработке сои в Ленинском районе. Высокотехнологичное предприятие будет производить масло, лецитин, изофлавины и белковые комплексы. Мощность завода - до 300 тыс. тонн соевых бобов в год. Еще один проект этой же компании - глубокая переработка древесины с производительностью более 20 тыс. кубометров леса в год. Завод будет выпускать пиломатериалы, шпон, мебельные щиты и топливные брикеты.

С привлечением инвестиций из Китая создают в Еврейской автономии и гостиничный комплекс бизнес-класса на площадке промышленного парка "Нижнеленинский". В гостинице будет 280 номеров. Кроме того, в планах у предприятия "Логистика" - строительство комплекса приемки, переработки и хранения грузов, следующих из России в КНР и обратно.

В 2017 году было принято решение о запуске в городе Амурске Хабаровского края проекта целлюлозно-бумажного комбината. Китайская сторона планирует инвестировать более 1,5 млрд долларов в строительство объекта мощностью 500 тыс. тонн хвойной целлюлозы в год. Будет создано не менее 500 рабочих мест. Инвестором станет дочерняя структура компании China Paper Corporation. Соответствующий меморандум о взаимопонимании подписали Агентство Дальнего Востока по привлечению инвестиций и China Paper. Согласно документу, территория строительства комбината будет включена в состав территории опережающего развития "Комсомольск", это позволит инвестору получить значительные налоговые льготы. Как отметил губернатор Хабаровского края Вячеслав Шпорт, "новое производство станет очередным шагом на пути развития сотрудничества между Россией и КНР. Региональные власти окажут максимальное содействие инвесторам".

Бизнес из Поднебесной открывает и совсем новые для себя территории на Востоке России. В Якутской ТОР "Кангалассы" резиденты с участием китайского капитала вложились в выпуск керамического кирпича. На Камчатке готовы инвестировать более четырех миллиардов рублей в портово-промышленный парк. В его состав предполагается включить несколько функциональных зон: транзитный грузовой терминал, предприятия по переработке и переплавке возобновляемых ресурсов, рыбопромышленный кластер, судоремонтный и судостроительный комплексы, а также ряд других производств.

Дороги

Очень серьезные инвестиции и Россия, и Китай вкладывают сегодня в транспортную инфраструктуру.

С начала 2017 года объем транзитных грузов, который идет из КНР через юг Дальнего Востока, увеличился в четыре раза. А объем взаимной торговли вырос на 33%. Стимулировать товарооборот и грузопоток призвано создание "мостов дружбы". Один из них - железнодорожный (Нижнеленинское (ЕАО, РФ) - Тунцзян (КНР), он будет запущен в первом полугодии наступившего года. Также идет сооружение автомобильного моста Благовещенск (Амурская область, РФ) - Хэйхэ (КНР).

Недавно стало известно, что между Харбином и Владивостоком может появиться высокоскоростная железная дорога. Ее строительство, инициатива которого последовала от китайских партнеров, обсудил глава Минвостокразвития РФ Александр Галушка с генеральным директором China Railway Dongfang Group - Цай Цзэминем.

Магистраль Харбин - Владивосток - это более 380 км путей и 12 станций. Прокладка линии от Муданцзяна до Харбина уже идет. Планируется, что скорость движения по ней составит 250 км в час. Стоимость проекта - до 19 млрд долларов США.

Китайский бизнес сейчас по-новому открывает для себя Дальний Восток, - считает министр Российской Федерации по развитию Дальнего Востока Александр Галушка. Фото: minvr.ru

Изначально задумывалась пассажирская линия. Но после оценки экономики проекта было решено ориентироваться на смешанный поток, с учетом перевозки грузов, - отметил Цай Цзэминь.

Еще одна важная тема - международные транспортные коридоры (МТК) "Приморье-1" и "Приморье-2".

Считаю актуальным взаимодействие с китайским бизнесом по строительству дороги Раздольное - Хасан - Зарубино, входящей в МТК "Приморье-2" и соединяющей северо-восточные провинции Китая с портами края. Кроме того, нам необходима окружная дорога во Владивостоке с мостами на острова Русский и Елена, что требует серьезных финансовых вложений, - перечислил исполняющий обязанности губернатора Приморского края Андрей Тарасенко.

Участвовать в данных проектах собирается China Communications Construction Company. Эта китайская национальная корпорация уже неоднократно подчеркивала свою заинтересованность работы в крае, в том числе при строительстве дорог транспортных коридоров "Приморье-1" и "Приморье-2".

Проект развития МТК "Приморье-1" и "Приморье-2" может стать стратегическим для взаимодействия России и Китая на Дальнем Востоке. Его поддерживают руководители наших стран. Проект принесет пользу нашим государствам. Это может быть ярким примером по сопряжению Евразийского экономического союза с Экономическим поясом Шелкового пути. Мы со своей стороны заинтересованы, чтобы проект состоялся, а его реализация началась в ближайшее время, - подчеркнул вице-премьер - полпред президента РФ в ДФО Юрий Трутнев.

Желание китайцев разместить свои предприятия на Дальнем Востоке во многом связано со снижением стоимости трудовых ресурсов в России. Средние зарплаты в Китае выросли, и теперь жителям Поднебесной становится выгоднее перенести ряд своих производств на территорию нашей страны. Сможет ли фактор дешевой рабочей силы стать стимулом для экономического роста в нашей стране?

Основа роста

Принципиальная договоренность о переводе китайских предприятий в 12 отраслях экономики была достигнута во время визита министра по развитию Дальнего Востока Александра Галушки в Пекин в начале апреля. Китайская сторона выступила с инициативой экспортировать производственные мощности в 12 приоритетных отраслях экономики: строительной индустрии, металлургии, энергетике, машиностроении, химической промышленности, текстильной промышленности, цементной промышленности и т. п. Разместить такие предприятия предполагается в зоне территорий опережающего развития (ТОР) и в Свободном порте Владивосток.

Китай за последние десятилетия умело использовал собственные дешевые рабочие ресурсы. Их наличие позволяло развитым странам переносить свое производство в Поднебесную. Именно этот фактор во многом позволил стране совершить фантастический экономический рывок. Но в 2015 году, на фоне жилищного кризиса, снижения внутреннего спроса и неустойчивого экспорта, экономика Китая выросла лишь на 6,9% в годовом исчислении. Это самый слабый показатель за последние 25 лет. Дальнейшие перспективы также неутешительны. Так, Всемирный банк, опираясь на данные китайского правительства, спрогнозировал рост китайской экономики на 6,7% в 2016 году. МВФ - на уровне 6,5%.

Исчерпанные ресурсы

Определенную роль в ухудшении экономического положения Китая сыграло то, что ставка на дешевые трудовые ресурсы уже выполнила свою функцию. То есть экономический рост неизбежно приводил и к росту зарплат. Сегодня, например, среднемесячный доход рабочих низкой квалификации составляет примерно 360 долларов в день. Только за последний год общие затраты на зарплату выросли в Китае на 10%.

Промышленникам КНР на фоне постоянно растущей минимальной оплаты труда уже невыгодно размещать производства внутри страны - многие компании перемещают мощности у соседей, где труд стоит дешевле.

По мнению французского банка Natixis, в течение ближайших четырех лет стоимость рабочей силы в Китае станет такой же, как в Америке. Через пять лет Поднебесная догонит страны ЕС, а через семь - Японию. Этот прогноз разделяют аналитики Boston Consulting Group (BCG) - еще в августе прошлого года они заявили о том, что затраты на производство в КНР в 2015 году будут на уровне США.

Ближе и дешевле

В России, по данным обзора Bank of America Merrill Lynch, уровень реальных зарплат в долларовом выражении ($565,4) оказался в первом полугодии 2015 г. ниже, чем в Китае ($764,3) или Мексике ($636,6).

В 2014 году средняя зарплата в России составляла $839,7.

Кризис, в котором находится сегодня российская экономика, самым негативным образом сказался на зарплатах россиян. И китайская сторона, похоже, с пользой решила использовать этот момент. По словам депутата Госдумы Владимира Позднякова , поначалу китайцы задумывались о переносе своих производств в беднейшие страны Африки. Причем предлагали выводить из страны именно вредные производства. Еще в 2013 году Госсовет КНР опубликовал план сокращения избыточных производственных мощностей в ряде отраслей промышленности. Согласно этому плану, надо ликвидировать такие вредные производства как химическое, алюминиевое, цементное, стекольное. А сейчас, видимо, решили, что лучше в Россию, так как ближе и дешевле. «По мнению, китайцев, с русскими и договориться проще, они все одобрят и подпишут. К выгоде китайской стороны», – считает Поздняков.

По теме

«РусГидро» заподозрили в намеренном завышении стоимости проекта по модернизации ТЭЦ на Дальнем Востоке. На днях Сообщество потребителей энергии обратилось к вице-премьеру Дмитрию Козаку с просьбой провести независимый технологический и экономический аудит проекта по строительству Артёмовской ТЭЦ-2 на 420 МВт.

Разные перспективы

Главным остается вопрос, что получит наша страна в результате размещения китайских производств на своей территории? Эксперты по-разному оценивают подобные перспективы. Владимир Поздняков, например, полагает, что Россия фактически отдает Китаю Дальний Восток под индустриализацию. Но, по мнению парламентария, далеко не факт, что работать на предприятиях будут именно русские специалисты.

«Китай, конечно, захочет, чтобы на китайских предприятиях и работали китайцы. Возможно те самые, которые трудились на этих же заводах в Китае. Понятно, что рабочие будут перевозиться в Россию с семьями. А семьи в Китае большие. Придется строить целые городки под заселение, а охранять китайские предприятия будут китайские охранники или армейские китайские подразделения», - считает Владимир Поздняков.

В тоже время Минэкономразвитие заверяет, что интересы российской стороны будут неуклонно соблюдаться. По словам директора департамента внешнеэкономической деятельности, привлечения частных инвестиций и поддержки экспорта Минвостокразвития Рустама Макарова , взаимодействие министерства с ГКРР КНР базируется на взаимопонимании по следующим вопросам: стопроцентное соблюдение российского законодательства, не менее 80% – российская рабочая сила, безусловный приоритет российских поставщиков и подрядчиков.

«Мы предлагаем китайским инвесторам рассмотреть российский Дальний Восток как потенциальную площадку для инвестиций. Сейчас они изучают разные возможности»,- заявил Рустам Макаров. Из этих заявлений можно сделать вывод о том, что до конца позиции нашей страны так и не определены.

Фактор инвестиционной привлекательности

Конечно, это не предмет для гордости, но очевидно, что Россия, наряду с развивающимися странами, становится привлекательной для размещения производств - не в последнюю очередь из-за дешевой рабочей силы. Но достаточно ли этого для инвестиций, в данном случае китайских? Действительно, дешевизна рабочей силы - один из важных факторов инвестиционной привлекательности страны. По логике вещей, нынешняя ситуация должна дать нашей стране мощное конкурентное преимущество на мировом рынке. Но, как полагают эксперты, дешевизна труда лишь один из факторов инвестиционной привлекательности. Причем вовсе не самый определяющий. Среди причин, которые препятствуют привлечению инвестиций, недостаток свободных производственных мощностей и трудовых ресурсов, международные санкции, затрудняющие ввоз импортных компонентов и технологий и т.п. А эти проблемы на данный момент кажутся неразрешимыми.

Сто раз отмерь

Китай, очевидно, намерен решить на Дальнем Востоке собственные задачи. Например, устранить проблему перепроизводства. Кроме того, Пекин решил снизить остроту экологического вопроса в стране. В частности, «разгрузить» промышленный север, где сконцентрировано четверить производства страны и, как следствие, фиксируется самое высокое загрязнением воздуха. Вовсе не факт, что решение этих задач будет основано на взаимовыгодных для нашей страны условиях.

С экологией вообще вопрос остается сложным. Достаточно вспомнить частые техногенные катастрофы в Китае, например, в Тяньцзине, где летом прошлого года на химических складах произошли мощные взрывы. В результате погибли более 170 человек, разрушены жилые дома. Правда, глава департамента минвостокразвития Рустам Макаров уверял, что грязным производствам нет и не может быть места на Дальнем Востоке. Но ряд экологов утверждают, что установленные в России экологические требования крайне слабы и, как правило, не соблюдаются на практике. А главное, что многие опасные химические вещества, которые используются на заводах КНР, в России не подлежат нормированию, и как следствие, контролю.

Можно еще вспомнить, как безжалостно действовали китайские «инвесторы» в лесах Африки и Латинской Америки. Где вероятность того, что для Дальнего Востока будет сделано исключение? Все это говорит о том, что российским властям стоит быть предельно осторожными, проговаривая детали меморандума. По мнению Владимира Позднякова, главная опасность ситуация заключается в том, что Россия просто может потерять Дальний Восток:

«Китай никуда не торопится и готов будет подождать и десять, и двадцать, и пятьдесят лет. Будет ждать до тех пор, пока на ДВ будут проживать миллионы и миллионы граждан Поднебесной».

В результате внутренние инвестиции в производственные фонды неуклонно падают.

Читая комментарии российских законодателей и СМИ на сообщение Министерства по развитию Дальнего Востока о возможном переносе китайских предприятий в Россию, можно подумать, будто в Зауралье уже и вправду прохода нет от китайских инвесторов. Появившаяся в начале апреля на сайте Минвостока короткая новость, что ведомство обсудило потенциал экспорта производственных мощностей из Китая на Дальний Восток, вызвала не менее бурное обсуждение, чем прошлогоднее известие о сдаче китайцам в аренду 115 тысяч га диких степей Забайкалья.

Многие депутаты высказались категорически против строительства китайских заводов, считая, что это нанесет непоправимый вред экологии региона.

Не остались в стороне от обсуждения и СМИ. Редкие попытки дать слово сторонникам и противникам инициативы предсказуемо потонули в шквале негатива про грязное производство, китайскую колонизацию и неизбежную аннексию в итоге. Как часто бывает в дискуссиях о китайской экспансии в Зауралье, большинство участников не потрудились выяснить, о чем и с кем в Китае договорился Минвосток.

Понятно, что такие опасения рождаются не на пустом месте. Сколько в России грязных заводов и фабрик, сколько вырубается лесов. Если бы не деятельные люди, то их было бы намного больше.

В частности, только недавно к лидеру фракции справоросов Сергею Миронову через его интернет приемную обратились жители одного из районов Тульской области о вредном асфальтовом заводе, отравляющем все вокруг. Миронов помог и вредный завод закрыли на стадии строительства. Но ведь один Миронов не может закрыть все вредные производства. А четкой политики в этой сфере у государства нет, иначе бы асфальтовый завод в Тульской области просто не стали бы строить...

А вот с китайскими предприятия не се так однозначно

Недоговоренности на высшем уровне

По словам высокопоставленных сотрудников Минвостока, идея обсудить с Пекином перенос китайских предприятий на Дальний Восток родилась в сентябре 2015 года. Тогда вице-премьер Юрий Трутнев, курирующий развитие ДВФО, посещал Далянь в рамках Встречи новых чемпионов, которую ежегодно организует Всемирный экономический форум (эту площадку часто называют «летним Давосом»). Трутнев там выступал вместе с главой Госкомитета по реформам и развитию Китая (бывший Госплан, превратившийся в главный центр макрорегулирования китайской экономики) Сюй Шаоши (徐绍史). Сюй рассказывал о принятом накануне циркуляре Госсовета КНР «О стимулировании международной кооперации в области производственных мощностей и изготовления оборудования».

Именно в этом выступлении вице-премьер РФ впервые услышал о планах Китая стимулировать перенос за рубеж производственных мощностей в двенадцати отраслях. Тогда же Трутнев поручил сотрудникам Минвостока поскорее проработать вопрос с китайскими коллегами. В ноябре глава ведомства Александр Галушка посетил Пекин и встретился с руководителями Госкомитета по реформам, предложив зафиксировать интерес обеих сторон к потенциальному привлечению китайских производств на Дальний Восток. А 17 декабря во время визита Дмитрия Медведева в Китай два ведомства подписали меморандум о сотрудничестве на Дальнем Востоке, в котором перенос промышленности стал одним из четырех тем для возможного сотрудничества (наряду с развитием Северного морского пути, транспортировкой грузов Северо-Востока КНР через порты Приморья и привлечения китайских инвесторов в ТОРы и Свободный порт Владивосток). Апрельский разговор директора департамента Минвостока по привлечению инвестиций и поддержке экспорта Рустама Макарова с директором департамента ГКРР по развитию промышленности Северо-Востока Китая Чжоу Цзяньпином (周建平) стал, по сути, первыми рабочими консультациями, да и их нельзя назвать особо предметными. По словам знакомых с ходом переговоров чиновников, на этой встрече китайцы согласились обсуждать конкретные предложения, когда они у Москвы появятся, а пока что будут запрашивать мнение своих региональных властей.

В отсутствие больших проектов, которыми можно похвастаться, чиновники часто хвастаются декларациями о намерениях (и российские, и китайские бюрократы – не исключение, тут два «стратегических партнера» находятся в числе мировых лидеров). Также поступил и Минвосток, очевидно, не рассчитывая на столь бурную реакцию общественности. Седьмого апреля Рустам Макаров появился в эфире телеканала РБК, чтобы обсудить инициативу с экспертами и отбить критику. Он сказал, что 80% рабочих будут гражданами РФ, снижать требования по экологии власти не будут, а сбывать продукцию предполагается на «гигантском рынке» АТР. Позже Минвосток выступил с дополнительными разъяснениями: ведомство будет вести переговоры и с другими странами, да и Китай не намерен переносить промышленность исключительно в Россию. Изучение данных о том, почему, куда и как Китай намерен переносить промышленность, показывает, что Дальнему Востоку промышленная экспансия гигантского соседа пока вообще не грозит.

Правила переноса

Исторически производства переносят в другие страны в основном по трем причинам: дешевизна ресурсов (обычно – рабочих рук), освоение новых больших рынков и забота об экологии. Промышленная экспансия Японии в азиатские страны хорошо иллюстрирует этот механизм. Сначала производства (например, заводы гигантов японского автопрома вроде Toyota) переезжали в страны с дешевыми рабочими руками и низкими экологическими стандартами, укрепляя конкурентоспособность японских машин на мировых рынках, а также здоровье японских граждан. Затем в странах, куда переносились производства, возникал собственный средний класс: бывшие дешевые рабочие руки и их потомки превращались в потребителей. Соответственно, переносить производства есть смысл в страны с более дешевым трудом, потенциальным емким рынком и низкими экологическими стандартами (или заявленными высокими, но с возможностью решить вопрос за умеренную сумму).

У Китая есть еще одна важная причина думать о переносе предприятий – проблема избыточных мощностей в промышленности, о которой в последнее время все чаще говорит премьер Госсовета Ли Кэцян (李克强). Наиболее полное исследование этого вопроса, подготовленное Европейской торговой палатой в Китае в начале года, однозначно свидетельствует, что в ряде отраслей промышленности выпуск никак не связан с рыночным спросом на продукцию. Китай производит намного больше цемента, стали, бумаги, химикатов и многого другого, чем ему на самом деле нужно. Так, за два года, 2011–2012, Китай произвел больше цемента, чем США за весь ХХ век. Но для китайцев это далеко не повод для восторженного оптимизма и шапкозакидательских настроений, с которыми этот факт описывается в российской блогосфере. Неконкурентоспособные предприятия поддерживаются на плаву за счет нерыночных кредитов для сохранения социальной стабильности или по коррупционным мотивам. Ликвидация избыточных мощностей уже давно является одним из стратегических приоритетов Пекина.

В циркуляре Госсовета, который так вдохновил Минвосток, прослеживаются обе логики: и экономическая (выход на новые рынки, где меньше издержек и будут новые потребители), и социально-политическая (ликвидация избыточных мощностей и забота об экологии). О механическом «переносе» в документе нигде впрямую не говорится. Там лишь в общем виде расписаны приоритеты «международного сотрудничества» для двенадцати отраслей (сталелитейная промышленность, цветная металлургия, стройматериалы, железнодорожное оборудование, электроэнергетика, химическая промышленность, текстиль, автопром, связь, строительная техника, авиапром, судостроение), но в случае каждой отрасли рекомендации Госсовета разные. Например, для легкой промышленности (13-й пункт циркуляра) рекомендуется переносить производства в «страны с подходящими условиями», главными из которых являются «значительные трудовые ресурсы, низкая себестоимость, близость целевого рынка». А, например, производителям энергетического оборудования (11-й пункт) Госсовет советует сконцентрироваться на наращивании экспорта продукции, произведенной в Китае.

В целом Пекин выступает за строительство производств в новых странах для отраслей с низкой маржинальностью и уровнем необходимых технологий (стройматериалы, текстиль) либо с прицелом на завоевание больших рынков массовой продукции (автопром), а компаниям в более технологичных секторах рекомендует ограничиться поставками китайского оборудования и размещением там при необходимости сервисных центров и отдельных элементов компонентной базы (R&D-центры рекомендуется размещать лишь в странах, имеющих для этого потенциал).

Подобный подход проявляется, например, в единственной запущенной программе переноса китайских производств на постсоветском пространстве – в Казахстане. В декабре 2014 года во время визита премьера Ли Кэцяна в Астану была достигнута принципиальная договоренность о запуске программы, стороны объявили о пятидесяти двух проектах на общую сумму $24 млрд. В марте 2015 года перед форумом в Боао казахстанский премьер Карим Масимов (профессиональный синолог, прекрасно говорящий по-китайски) подписал с Ли Кэцяном несколько соглашений на сумму $14 млрд, а уже в декабре, приветствуя Масимова в Пекине, Ли говорил о первых результатах. В Казахстан будут переноситься предприятия по производству стройматериалов (цемент, стекло, металлоконструкции), переработке сельхозпродукции, цветной металлургии, производству текстиля, а также в сфере энергетики (производство ядерного топлива, возобновляемые источники энергии, электросети). «Сборка автомобилей, производство полипропилена уже запущены, легкое метро в Астане должно быть пущено до конца года», – говорил Ли Кэцян (эти заявления, судя по недавнему началу стройки, все же не совсем соответствуют действительности).

Еще больше материала для понимания того, как функционирует «перенос предприятий по-китайски», дает Африка, где предприниматели из КНР начали строить заводы задолго до того, как Госсовет озаботился регулированием этой сферы и выпуском соответствующих циркуляров. По данным китайской статистики, на конец 2014 года в Африке действовало свыше трех тысяч предприятий с китайским капиталом, а двадцать специальных торгово-инвестиционных зон привлекли свыше 360 промышленных предприятий. Помимо добычи углеводородов и освоения полезных ископаемых, китайцы строят в Африке заводы по производству стройматериалов, бытовой техники, предприятия машиностроения и легкой промышленности.

Как показывает в своих исследованиях наиболее авторитетный специалист по китайскому присутствию в Африке, профессор Университета им. Джона Хопкинса Дебора Бротигэм, в 2000-е бизнесмены из КНР при выборе мест для создания промышленных предприятий руководствовались все теми же принципами – дешевые рабочие руки, потенциал роста местного рынка, а также возможность не слишком обращать внимание на экологические стандарты. Кстати, как показывают полевые исследования Бротигэм и ее команды, на большинстве китайских предприятий в Африке основной контингент рабочих составляют именно местные, так что слухи о «желтой колонизации» Африки она называет мифом.

Дальний Восток в опасности?

Вооружившись знаниями о китайском опыте создания заводов за рубежом, а также данными статистики, можно оценить, подходит ли Дальний Восток для добрососедской промышленной экспансии.

Прежде всего, необходимо оценить уже накопленный опыт – ведь в Африке китайцы начали строить заводы до всяких распоряжений из Пекина. Из-за передачи ведения статистики по прямым зарубежным инвестициям от Росстата к ЦБ сейчас в учете региональных данных царит неразбериха. Однако доступная за прежние годы статистика убедительно показывает, что желанием вкладываться в Дальний Восток китайцы не горят. По данным Росстата за 2013 год, семерка крупнейших инвесторов в ДВФО выглядит так: Япония ($2,34 млрд, в основном это вложения в газовые проекты на Сахалине), Багамские острова ($714,8 млн), Нидерланды ($525 млн), Австрия ($500 млн), Кипр ($495,7 млн), Индия ($462 млн), Германия ($440 млн). В докладе об иностранных инвестициях в Дальний Восток, выпущенном ЦЭФИР в 2013 году по заказу канадской Kinross и Консультативного совета по иностранным инвестициям РФ, указывается, что в 2011 году до 44% иностранных предприятий на Дальнем Востоке были китайскими, однако речь идет в основном о мелких фермах, торговых компаниях или точках общепита. Никаких попыток основать на Дальнем Востоке промышленные предприятия крупнее лесопилки китайцы, судя по доступным данным, не предпринимали.

В чем же причины? Первая и главная – маленький внутренний рынок на Дальнем Востоке. В ДВФО, занимающем треть территории самой большой страны мира, живут менее 6,2 млн человек, и население продолжает сокращаться из-за миграционного оттока. Удаленность от европейской части России делает транспортировку товаров, произведенных на Дальнем Востоке, крайне затратной, а само производство экономически необоснованным. Именно поэтому АвтоВАЗ возил свои машины в регион по специальному субсидируемому тарифу. Точно так же налогоплательщики субсидируют доставку в обратном направлении собранных под Владивостоком на заводе «Соллерс». И именно поэтому сам Минвосток, заманивая инвесторов в ТОРы, делает ставку на экспорт.

С точки зрения дешевой и многочисленной рабочей силы Дальний Восток тоже явно не Африка. Экономически активное население – чуть менее 3,4 млн человек, а уровень безработицы – всего 5,4%. Зарплаты в самом населенном субъекте ДВФО, Приморском крае, в 2014 году даже после девальвации лишь сравнялись с уровнем зарплат в граничащей с РФ провинции Хэйлунцзян (黑龙江): 28 277 рублей в месяц ($426) против 2278 юаней в месяц ($429). Но уже в 2015 году средняя зарплата в Приморье составила 33 811 рублей (около $509), данные по Китаю еще не опубликованы, но из-за летней девальвации в долларовом эквиваленте зарплаты на Северо-Востоке Китая, скорее всего, вновь окажутся более конкурентоспособными.

Важны и социальные аспекты. На Северо-Востоке Китая безработица сравнительно низкая. По данным 2014 года, в Хэйлунцзяне (黑龙江) она составила 4,5%, в Цзилине (吉林) 3,4%, в Ляонине (辽宁) – 3,4%, а в Автономном районе Внутренняя Монголия (АРВМ,内蒙古自治区) – 3,6%. При этом, как показывают данные China Labor Bulletin, все четыре провинции в последнее время являются важной частью нарастающего в КНР стачечного движения. Об опасностях забастовок местные власти знают не понаслышке: в марте хэйлунцзянский губернатор Лу Хао (陆昊) попал под огонь критики из-за волнений на местных угольных шахтах. Вряд ли в этой ситуации власти Северо-Восточного Китая будут рады инициативе российских коллег, которая может лишить их хоть каких-то рабочих мест.

Если считать, что китайские предприятия, которые Минвосток планирует разместить в ДВФО, будут работать на экспорт в Азиатско-Тихоокеанский регион, то продукция по логике должна будет ориентироваться на все страны региона, кроме России и Китая (откуда заводы, собственно, и предполагается переносить). Беда в том, что Северо-Восток КНР – один из наименее экспортоориентированных китайских регионов. Лишь провинция Ляонин входит в десятку крупнейших экспортирующих китайских провинций, в то время как Хэйлунцзян не поднимается выше 21-го места, Внутренняя Монголия – выше 24-го, а Цзилинь – 25-го.

Вероятно, еще не так давно Пекин мог бы закрыть глаза, если бы кто-то из местных начальников отважился покорять российских соседей заводами на заемные деньги госинститутов вроде Банка развития Китая или Экспортно-импортного банка. Именно эти два института, согласно исследованиям Бротигэм, играли важную роль в процессе промышленного освоения Африки. О значительной роли, которую предстоит сыграть «политическим банкам», говорится и в прошлогоднем циркуляре ГКРР (пункт 32). Проблема в том, что сейчас оба банка находятся в центре антикоррупционной кампании, а также усилий Пекина сделать госбанки более эффективными и предотвратить разрастание плохих долгов. Именно поэтому в России этим банкам можно финансировать проекты друзей президента Владимира Путина вроде «Ямал СПГ», но вряд ли стоит ожидать от них массированных кредитов на проекты в ДВФО без оглядки на экономическую логику.

Таким образом, защитникам промышленной девственности Дальнего Востока бояться анонсированной Минвостоком инициативы не стоит. В плане реализации она, скорее всего, уйдет не дальше, чем подписанная в 2009 году Дмитрием Медведевым и Ху Цзиньтао программа сотрудничества ДВФО и Северо-Востока КНР, о которой сейчас Москва и Пекин предпочитают не вспоминать. Если на Дальнем Востоке через пару лет появится хотя бы несколько китайских предприятий, это уже можно будет считать большой удачей. Куда более опасны для развития региона сами антикитайские фобии, когда люди готовы паниковать при появлении любой химеры, родившейся в чиновничьих кабинетах. Тревожный звон отпугивает реальных инвесторов и заглушает призывы к радикальному улучшению инвестклимата через структурные реформы.